Авария на четвертом энергоблоке Чернобыльской атомной электростанции произошла в ночь с 25 на 26 апреля 1986 года во время проведения испытаний. Эксплуатационный персонал должен был проверить, смогут ли турбины при перерыве в подаче электроэнергии выработать достаточное количество остаточной энергии для питания насосов охлаждения до включения аварийных источников питания.

Чтобы препятствовать прерыванию эксперимента, системы аварийной защиты были сознательно отключены. Для проведения эксперимента нужно было снизить мощность реактора до уровня 25% от номинальной. Однако этот процесс пошел не по плану. Внезапно мощность реактора упала до уровня ниже 1%. Реактор пришлось снова медленно разгонять, но спустя 30 секунд после начала эксперимента мощность вдруг резко возросла. Аварийное гашение реактора (остановка цепной ядерной реакции) не удалось.

В доли секунды мощность и температура возросли во много раз. Реактор вышел из-под контроля. Произошел мощнейший взрыв. При температурах свыше плюс 2000 градусов тепловыделяющие элементы (твэлы) стали плавиться. Затем загорелась графитовая оболочка реактора. Радиоактивные продукты деления из оплавляющейся активной зоны стали выбрасываться в атмосферу.

Таким образом, авария произошла вследствие сочетания факторов, включая не санкционированное проектировщиками реактора проведение эксперимента с отключением систем аварийной защиты, конструктивные особенности реактора типа РБМК, человеческий фактор. Причинами аварии сегодня считается роковое сочетание человеческой некомпетентности и несовершенства техники.

Следует отметить, что реакторы такого же типа без серьезных аварий длительное время эксплуатируются в России, в Литве до вступления в ЕС. Иными словами, при грамотной эксплуатации АЭС аварий можно избежать.

Радиофобия чаще всего развивается от недостатка знаний. У нас в стране был очень сложный период, когда после чернобыльской катастрофы более 2 млн. человек оказались на территории радиоактивного загрязнения и не очень-то представляли, чем может обернуться "соседство" с радиацией. Но по мере развития просветительской работы по вопросам безопасного проживания в условиях радиоактивного загрязнения, очищения территорий в результате распада радионуклидов, стабилизации радиационно-экологической и социально-экономической ситуации это явление пошло на убыль.

В рамках российско-белорусских чернобыльских программ наш центр занимался исследованиями уровней социально-психологической напряженности населения в связи с чернобыльским радиационным фактором, и мы из года в год констатировали его устойчивое снижение. Конечно, и сегодня есть люди, которые могут запаниковать от одного слова "радиация", но их не так много.

Яков Кенигсберг:

Как врач я не считаю корректным использовать термин "радиофобия". Просто люди традиционно боятся радиации, так как их много лет воспитывали в страхе перед атомной войной. После Чернобыля страхи усилились из-за сокрытия информации, предоставления ложной информации.

Перед каждой годовщиной Чернобыльской аварии в угоду политическим амбициям разворачивается очередная кампания по дискредитации государственной политики в области преодоления последствий аварии с привлечением так называемых "независимых экспертов", послушав которых, люди должны сделать для себя однозначный вывод о том, что нация умирает от Чернобыля, а государство ничего не делает.

Рекомендую тем, кто хочет получить правдивую информацию, почитать доклад Научного комитета ООН по действию атомной радиации на русском языке, который доступен в Интернете (http://www.unscear.org/docs/reports/2008/12-55525_Report_2008_Annex_D_RUSSIAN.pdf).

На территориях, подвергшихся радиоактивному загрязнению , сельскохозяйственное производство ведется в соответствии с особыми правилами, что позволяет производить нормативно чистую и безопасную продукцию. Например, допустимое содержание цезия-137 в молоке в соответствии с техническими требованиями Беларуси, России и Украины составляет 100 Бк/л, хотя большинство производимого молока имеет активность менее 37 Бк/л. Для сравнения: в странах Евросоюза норматив для молока составляет 370 Бк/л, а для международной торговли по правилам Всемирной сельскохозяйственной организации и Всемирной организации здравоохранения - 1000 Бк/л.

Развитие ядерной энергетики, конечно, связано с определенным риском. Но ведь риск присутствует в любом действии. Готовишь ужин – рискуешь порезаться, включил утюг – рискуешь обжечься, садишься в машину или автобус – рискуешь попасть в аварию. Перефразируя известное выражение, скажу: не рискует тот, кто ничего не делает. Да, Чернобыль и Фукусима показывают, что трудно предусмотреть все. Именно поэтому одним из главных современных принципов обеспечения ядерной и радиационной безопасности является постоянное совершенствование стандартов безопасности независимо от того, насколько они уже высоки.

Яков Кенигсберг:

Любая деятельность человека опасна. Опыт Чернобыля показал, что любое нарушение правил эксплуатации реакторов опасно.

Авария на "Фукусиме" связана с тем, что сильнейшее землетрясение и цунами привело к нарушению внешнего электроснабжения станции, а резервные дизель-генераторы были затоплены. Во время землетрясения автоматически сработала система аварийной защиты, и реакторы были заглушены, то есть цепная реакция была остановлена.

Так как персонал не восстановил электроснабжение, то за счет остаточного тепловыделения в отсутствии циркуляции охлаждающей воды началось плавление тепловыделяющих элементов в реакторе и бассейнах выдержки отработавшего топлива с последующим взрывами водородно-воздушной смеси, что привело к разрушению защитной оболочки и выходу радиоактивности в атмосферу.

Специалисты в области радиационной эпидемиологии никогда не прогнозировали "тотального ухудшения" здоровья в результате Чернобыльской аварии. В первые годы после аварии Министерством здравоохранения СССР были установлены допустимые дозы облучения населения, соблюдение которого гарантировало отсутствие риска для здоровья . Для жителей Беларуси, благодаря масштабным защитным мероприятиям, дозы облучения оказались гораздо меньше допустимых пределов.

Отвечая на этот вопрос, мне бы хотелось оттолкнуться от уроков, которые мы получили от чернобыльской трагедии. Главный урок - информационный, и он состоит в том, что когда информация запоздалая и некорректная, срабатывают стереотипы, которые очень долго застревают в сознании. Но мы получили и урок развития. С одной стороны, чернобыльская катастрофа принесла много горя, потерь. Но спустя 27 лет мы видим, что преодолеваются последствия, реабилитированы территории. Говоря о социально-экономическом развитии этих территорий, мы видим, что они получили и толчок к развитию. То есть из этой беды наша республика вынуждена была выйти, создать свою собственную научную школу радиационной медицины, необходимое радиометрическое оборудование, свою многоступенчатую систему радиационного контроля. Пришлось решать и вопросы развития там сельского хозяйства

И еще один урок, суть которого состоит в осмыслении прошлого, главное - это память и бдительность. Это понимание необходимости развития культуры безопасности в обществе. То, что Беларусь сумела справиться с последствиями, стабилизировать ситуацию и от чрезвычайного этапа прийти к реабилитационному, к возрождению, дает нам право как никакой другой стране развивать атомную энергетику с учетом вот этих извлеченных уроков.

Хотел бы затронуть еще один вопрос. Закончился большой проект в рамках ООН, который был направлен прежде всего на информирование органов власти, населения, журналистов, создание специальных центров на загрязненных территориях.

Мы проводили в Киеве мероприятие для журналистов, там участвовали и журналисты БЕЛТА. И когда был конкурс в рамках этого проекта, то корреспондент БЕЛТА Елена Прус получила первый приз за лучшее освещение чернобыльских проблем.

По этой программе было открыто 6 центров доступа в Интернет в Беларуси и по 5 центров в России и Украине. Для местных людей был заключен договор между ПРООН и РУП "Белтелеком" на три года бесплатного Интернета. Была поставлена вся необходимая техника, и люди смогли не только узнавать, как складывается чернобыльская ситуация, но и общаться с миром.

Научные итоги и подходы преодоления последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС изложены в национальном докладе, который имеется на сайте департамента нашего центра, и мы приглашаем всех ознакомиться с этим документом.

Если коротко, то за прошедшие годы Беларусь создала системы медицинской и социальной защиты, сельского и лесного хозяйства в условиях радиоактивного загрязнения, радиационного контроля, управления отселенными территориями. В национальном докладе в заключении говорится, что наша страна в этих сложных условиях не оставила свои территории, ни отчужденные, ни отселенные, ни те, на которых живут люди.

Особенность работы, которая была проведена в рамках четырех и пятой государственных программ и чернобыльских союзных программ под руководством и патронажем государства, - ее системность: не точечные усилия, а постоянный поиск и корректировка курса. То, что оцениваем мы, - это одно, но очень важно, как нас оценивают наши соседи и международное сообщество. Россия и Украина говорят, что они равняются на белорусов, потому что наш системный подход - пример для подражания. Это говорят соседи, также пострадавшие от этой катастрофы. Если возьмем Японию, которая также пострадала, то стоит отметить, что за последние годы Беларусь посетили 30 японских делегаций, которые побывали в самых разных органах государственного управления, научных учреждениях, территориях. Мы как информационный центр по заданию департамента освещали эти визиты. Японцы немногословны, но они дают высочайшую оценку и интересуются нашим опытом. И, честно говоря, у меня даже сложилось впечатление, что они удивляются, насколько у нас все продумано, начиная от мер и выстраивания научных исследований до работы на местном уровне.

Хочу сказать и о развитии практической радиологической культуры, знаний, как правильно и безопасно жить на загрязненных территориях. Это достигается через создание более 50 местных информационных точек под эгидой Беларуси, Союзного государства, международных проектов. Результат очевиден. Именно это позволяет говорить о возрождении.

Первое - земли. В соответствующем законе Беларуси говорится, что в результате чернобыльской аварии загрязненной считается территория, где плотность по долгоживущему цезию превышает 1 кюри на квадратный километр. Второй фактор - это облучение населения, которое там проживает. Третий фактор - возможность получения и производства нормативно-чистой продукции. Еще один момент - оценка состояния здоровья населения, которое проживало на территориях во время аварии, плюс ликвидаторы.

Что касается загрязнения радионуклидами, то после того, как распались вскоре после аварии короткоживущие элементы, то обстановка определяется в основном цезием-137, в некоторых районах дополнительно стронцием-90, в близлежащих - изотопами плутония и производным от них, которых пока очень мало. Так вот цезий-137 и стронций-90 имеют период полураспада более 30 лет, это значит, что через это время уровень загрязнения почвы уменьшится в два раза за счет естественного радиоактивного распада. То есть там, где было когда-то 40 кюри на квадратный километр, к 2016 году станет 20. Есть специальные карты, эти данные доступны на сайте чернобыльского департамента и белорусско-российского информационного центра.

Что касается производства сельской продукции. До чернобыльской аварии в Советском Союзе, как и во многих других странах, не существовало никаких нормативов в части содержания радионуклидов в продуктах питания, не нормировалась и доза облучения жителей, а только профессионалов или персонала. Хотя пищевые продукты проверялись, потому что были испытания ядерного оружия. Эти данные широко публиковались в специализированных журналах, но тогда, прямо скажу, они никого не интересовали.

Когда случилась авария на ЧАЭС, Министерство здравоохранения СССР установило величины доз облучения, допустимые для населения на первый, второй год и так далее, которые со временем уменьшались. Тогда были сделаны первые временно допустимые нормы радионуклидов в продуктах питания. По прошествии лет мы добились права у Советского Союза вводить свои нормативы, которые до сих пор действуют.

По молоку можно привести такую цифру, которая одинакова и в России, и в Украине: она составляет 100 беккерель цезия-137 на литр в молоке. Это безопасная величина. Реально сейчас у нас почти 98-99% молока, которое производится на загрязненных территориях, содержит цезия менее 37 беккерель на литр, что почти втрое меньше установленного норматива. Для сравнения: в странах ЕС норматив для молока - 370 беккерель на литр. Почувствуйте разницу, какое мы реально получаем молоко. Да, имеются случаи, когда в населенных пунктах и в частном секторе, где коров пасут не на окультуренных лугах, а на опушках леса, в поймах рек, где нет нормальных пастбищ, проскальзывают пробы содержания радионуклидов выше норматива. Это буквально несколько населенных пунктов.

Наконец, по дозе облучения населения. Согласно двум законам Беларуси о радиационной безопасности населения и социальной защите граждан, пострадавших от катастрофы на ЧАЭС, допустимая доза для населения установлена в размере 1 миллизиверт в год. Все наши каталоги доз, которые регулярно издаются, показывают, что населенных пунктов, где доза облучения превышает норму, почти не осталось, их очень-очень мало, и это при очень консервативной оценке, которую можно назвать завышенной. Имеющиеся величины абсолютно безопасны и в 5-10 раз меньше установленного норматива. Вот чего мы достигли за все это время за счет очень массированного комплекса мер, на которые были затрачены огромные государственные деньги.

Период полураспада изменить нельзя - это физический закон, просто дело в том, что идет связывание радиоактивных элементов в почве, образуются прочные комплексы в глубине почвы, и тогда эти изотопы не поступают в растения, не идут в пищевую цепь и не попадают к человеку. Работает сама природа плюс наши защитные мероприятия. В итоге в торговой сети уже много лет не замечено ни одной пробы при контрольных закупках и проверках, которая бы превышала установленные нормативы по радионуклидам.

С научной точки зрения допускаются возможные генетические отклонения. Возможны наследственные пороки развития у людей, и это является одним из эффектов радиационного воздействия. Но за всю историю существования искусственных радионуклидов и атомной энергетики никаких людей-мутантов зафиксировано не было, даже после аварии на Урале или бомбардировки Хиросимы и Нагасаки. Но считается, что теоретически это возможно.

Я регулярно бываю с мая 1986 года в 30-километровой зоне вокруг ЧАЭС и ни разу не видел там никаких мутантов. В Полесском государственном радиационно-экологическом заповеднике, который находится в 30-километровой зоне, отсутствует пресс давления человека. Там огромное количество животных - лосей, кабанов, бобров, появились птицы и виды растений, которые занесены в Красную книгу. В свое время туда были завезены зубры, и сейчас их там около 70-ти, животные прекрасно размножаются и неплохо себя чувствуют. Украинцы завезли на свою часть территории зоны лошадей Пржевальского, и надо сказать, что жеребята рождаются совершенно здоровые, никаких пятиногих или двухголовых существ нет.

В 1986 году можно было увидеть воздействие больших доз радиации прежде всего на флору. Например, на знаменитый рыжий лес на украинской стороне, который пострадал от первого, очень мощного выброса после аварии на ЧАЭС. Сосновый рыжий лес практически получил радиационный ожог, зеленые иглы стали желтыми. Его дважды перезахоранивали, сейчас там чистая площадка. Также в городе Припять на елях стали заметны необычные побеги, вместо прямых иголок появились курчавые, что тоже стало следствием воздействия радиации. Теперь же никаких последствий нет, деревья в Припяти полностью восстановились.

Вчера, сегодня и, думаю, завтра основное внимание центра будет сосредоточено на проведении системной информационной работы по вопросам преодоления последствий чернобыльской катастрофы на местном национальном и международном уровнях. Наши планы выстраиваются и сверяются коллегами межведомственного экспертного совета по информационной работе в области преодоления чернобыльской катастрофы, который создан и работает под руководством Департамента по ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС МЧС Беларуси. В этот совет входят как представители органов государственного управления, так и представители областей, районов и, что самое главное, представители от населения. К примеру, от системы образования, здравоохранения. То есть все те, кто заинтересован в результатах нашей работы.

Если говорить о главных темах, то могу выделить три, хотя их спектр очень многогранен: это действия государства в преодолении последствий катастрофы, работа над донесением реального имиджа пострадавших территорий, а также работа с молодежью в части передачи посткатастрофного наследия. Это обязательно вопросы памяти последствий и понесенного ущерба и урона, также это и наследие, тот опыт, компетенция, те знания, которые накопили наши предыдущие поколения, преодолевая последствия катастрофы. И, конечно же, мы не снимаем задачу развития радиоэкологической культуры и безопасного проживания на загрязненных территориях. Это, как мне кажется, будет вносить вклад и в культуру безопасности в развитии ядерной энергетики.

Вчера я слышал в СМИ итоги опроса людей на улицах города Минска, насколько они информированы о строительстве АЭС. И основная часть опрашиваемых сказала, что у них мало информации либо они вообще мало следят за этой темой. Это на самом деле так, поскольку дискуссии, которые были раньше, когда приняли решение о строительстве, постепенно сходят на нет. На самом деле дается достаточно много информации на эту тему, особенно когда приезжают высокие российские гости, в частности, глава "Росатома" Сергей Кириенко, другие представители этой компании, то есть информация дается. Также хочу сказать спасибо БЕЛТА за специальный проект по строительству АЭС, где достаточно много информации. Но, конечно, хотелось, чтобы ее было больше. Информационный центр по АЭС установлен в самом Островце. До Островца мало кто добирается из столицы. Поэтому информация должна быть постоянной.

И это будет одной из задач белорусско-российского информационного центра, то есть отражать не только проблемы последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС, но и строительство Белорусской АЭС. В центре работают профессионалы, они должны представлять эту информацию, и она должна быть постоянно по каждому этапу. Скоро планируется выдача лицензии на строительство АЭС. Кстати, строительство еще не началось, идут только подготовительные работы, строительство начинается тогда, когда будет заливаться первый бетон под первый блок. По графику это будет в конце июня - начале июля 2013 года. Должна быть широкая информация, потому что это знаковое событие, с этого момента начинается строительство станции.

Но нам надо просто спокойно и объективно рассказывать, что станция строится. Также нужно больше информации, что это за станция, где есть ее аналоги, какие станции вообще есть в мире, чтобы люди могли посмотреть, что мы делаем, насколько это безопасно. То есть должна быть постоянная информационная работа, но ненавязчивая.

Зоя Трафимчик:

Наш информационный центр постоянно отслеживает информацию, что происходит вокруг проекта №1 в нашей стране. Мы удовлетворены полнотой этой информации. При этом я также хочу отметить новый спецпроект БЕЛТА atom.belta.by. Там буквально каждый день появляется какая-то новая информация, в том числе и с рабочей площадки АЭС. Даже другие агентства, которые, может быть, и критично высказывают свою точку зрения, но они тоже интересуются. Мы заметили, что на очень разных уровнях - от главы государства до организаторов работы в Островце поступает очень много информации. Хочу также предложить чаще посещать новый сайт gosatomnadzor.gov.by нашего белорусского регулятора - Госатомнадзора, его разрабатывал наш центр. Созданы все условия для граждан, чтобы задавать вопросы, открыты горячие линии, есть обратная связь на сайтах. И хотя сайты официальные, не надо стесняться на них выходить и задавать вопросы. Это обоюдное сотрудничество с нашими соотечественниками, с журналистами.

Ущерб был оценен учеными и экономистами Национальной академии наук Беларуси, он составил $235 млрд., или 32 годовых бюджета нашей страны в ценах 90-го года. С тех пор цифра не пересматривалась, и она касается одной только республики. В эту цифру входят потери от вывода из обращения сельскохозяйственных земель, закрытия предприятий, переселения людей и многих других составляющих. Будет ли пересматриваться цифра - я не знаю, возможно, когда придет 30-летие со дня аварии. Может, тогда цифра будет пересмотрена в какую-то сторону, но по тем данным, которыми мы располагаем, Беларусь уже затратила на преодоление последствий катастрофы около $19 млрд. Эта цифра должна увеличиться, поскольку выполнение программ продолжается.

В целом подсчитать точный ущерб невозможно, как, допустим, на одном конкретном предприятии. Здесь совершенно другая ситуация: нужно подсчитать выгоду от работы закрытых заводов, возможности сбора и продажи урожая сельхозкультур на выведенных территориях, а с годами урожайность повышается. Пересчитывать это каждый год никому не нужно, но есть цифры, которые служат ориентиром. Возможно, накануне 30-летия со дня трагедии академия наук вернется к этому вопросу и определит, что изменилось за прошедшие годы.